Книги библиотеки ВолгГМУ. «Для победы в Сталинграде» (К 120-летию со дня рождения З. В. Ермольевой)

Так уж случилось, что в истории мировой медицины эта женщина осталась в тени нобелевских лауреатов Александра Флеминга, Эрнста Чейна и Говарда Флори. Но, тем не менее, именно она известна как «Мадам Пенициллин», она же стала прототипом главной героини трилогии В. Каверина «Открытая книга». Зинаида Виссарионовна Ермольева… Она стояла у истоков отечественной медицинской бактериохимии. Ей принадлежит более 500 научных работ, в том числе шесть монографий. Ее научные труды посвящены изучению холеры, иммунитета, антибиотиков и биологически активных веществ природного происхождения. З. В. Ермольева первой из отечественных ученых начала изучать интерферон как противовирусное средство. 
Можно долго перечислять заслуги этой удивительной женщины: академик АМН СССР, выдающийся микробиолог, талантливый организатор здравоохранения, известный общественный деятель, замечательный педагог. О жизни и деятельности З. В. Ермольевой написано много. Мы знаем, какую огромную помощь в борьбе с холерой оказала она органам здравоохранения Сталинграда в 1942 году [4], [6]. 
В фонде библиотеке ВолгГМУ более двух десятков научных изданий, принадлежащих перу З. В. Ермольевой, а также литература о ней. Но особую ценность представляют воспоминания самой Зинаиды Виссарионовны о днях, проведенных летом 1942 года в Сталинграде. В сборнике «Для победы в Сталинграде» среди очерков и заметок о тружениках тыла - ее рассказ «Незримая армия». Предлагаем познакомиться с отрывками из этого документального повествования. Пишет З. В. Ермольева живо, просто и лаконично, без громких высокопарных фраз. Прочитайте! Ощутите атмосферу военного Сталинграда. Попробуйте вообразить, что чувствовали и о чем думали люди в то далекое время… Предоставляем слово самой З. В. Ермольевой.

…«В самолете нас шесть человек вместе со мной. Почти все военные, даже один генерал. При приближении к городу самолет нарвался на вражеские бомбардировщики. Один из пилотов вышел к нам и громко спросил:
– Кто умеет стрелять из пулемета?
Все молчали... Кому-то нужно же ответить летчику, пронеслось в голове, и я робко сказала:
– А что делать? За ручку вертеть?
Пилот удостоил меня презрительным взглядом и повернулся, чтобы уйти к себе в кабину. Но его остановил генерал:
– Вы с ума сошли – вступать в бой с такими крыльями! Газу давай! Духу давай! Самолет набрал скорость, полетел низко, над самой Волгой. Мы все попадали со скамеек...»

…«В комнате душно… Через завешанные плотными синими шторами окна беспрерывно доносится гул канонады. Мне предоставляется первое слово. Нужно было решить, какие меры принять против опасности, которая могла бы угрожать городу, в то время усиленно готовившемуся к обороне. Он пропускал сотни тысяч бойцов непосредственно к фронту, к излучине Дона, где развернулось невиданное по своему размаху сражение. Госпитали принимали ежедневно тысячи раненых. Из города, переполненного войсками и эвакуированным населением, беспрерывно отходили пароходы и эшелоны в Астрахань, Саратов. Эпидемия, таким образом, могла бы разлиться по многим районам страны… Было решено дать всему населению города, войскам, находящимся в городе, холерный бактериофаг».

«…Захваченного мной из Москвы бактериофага было недостаточно. Решили просить наркомат срочно прислать нужный препарат. Развернув подготовительные работы, мы узнали, что эшелон, в котором был отправлен препарат, разбомблен гитлеровцами. Что делать? Кто-то предложил организовать производство холерного бактериофага на месте… 
…Наша подземная лаборатория давала нужные количества фага. Мы работали, что называется, не разгибаясь… Возвращаясь ночью с работы, я каждый раз находила в госпитале, где жила, перемены, от которых беспокойно сжималось сердце. Все теснее сдвигались койки, все больше и больше было раненых во дворе и в саду».

«…Принимали меры не только микробиологи. В этой борьбе с невидимой армией принимали участие все, кто оставался в городе. У каждой дружинницы Красного Креста было под наблюдением 10 квартир. Обходили их ежедневно и спрашивали, нет ли больных, которых надо немедленно госпитализировать. Другие хлорировали колодцы, дежурили в булочных, на эвакопунктах. Из города нельзя было уехать без справки о фагировании... Даже в булочных не выдавался хлеб без такой справки. Включились в эту борьбу и радио, и газеты».

«…Как-то я набирала в бутылочку воду реки Волги для исследования. Ко мне подбежал мальчишка.
- Тетя, не видишь – всюду написано: «Купаться нельзя, сырую воду пить нельзя», - сказал он».

«Ежедневно принимали бактериофаг 50 тысяч человек. Этого еще никогда не было в истории».